Что я хуже других
Поездка на юг. Бывает и такое. Тёплый ветер взвихрил сотни тысяч бумаг И понёс их по миру, танцуя вприсядку. Криминал, кабаки, а внутри полумрак И припухлые губы вишнёвой "десятки". Бесконечные сметы, расчёты на отдых. Даже мысли летали как стая ворон. Вдруг, такая нирвана и чувство свободы Закачалось во мне, как Афипский перрон. - Что я хуже других? - и поехал на юг. - Отдохну от бумаг и страдальческих вьюг, - Развяжу этот узел, - подумал с улыбкой. Только што-то щемящее скрипнула скрипка. Среди пауз стучала как пули капель. Южный климат сменился на северный ветер. И такая пошла впереди карусель, Што казалось, сегодня за всё я отвечу. Строгача сгоряча. И посыпался град. Как яйцо у орла, или даже побольше. Полицейский под грибом, как образ Христа, Мне махал и кричал, што кому-то я должен. Светофор продержал минут десять под градом. И куда ни посмотришь - ругаются матом. И "десятка" моя превратилась в дуршлаг. Ну а я - белый флаг, и поехал назад. И не рад от того, што поехал на юг. Развязал этот чёртовый узел с улыбкой. Отдохнул от бумаг и страдальческих вьюг. Ведь не зря мне скрипела щемящее скрипка. Ветровое стекло, а вернее - проём. Сквозь которое ветер забрасывал яйца. Тут кричи не кричи - королевский приём. И на ужин готовятся белые зайцы.
Поездка на юг. Бывает и такое. Тёплый ветер взвихрил сотни тысяч бумаг И понёс их по миру, танцуя вприсядку. Криминал, кабаки, а внутри полумрак И припухлые губы вишнёвой "десятки". Бесконечные сметы, расчёты на отдых. Даже мысли летали как стая ворон. Вдруг, такая нирвана и чувство свободы Закачалось во мне, как Афипский перрон. - Что я хуже других? - и поехал на юг. - Отдохну от бумаг и страдальческих вьюг, - Развяжу этот узел, - подумал с улыбкой. Только што-то щемящее скрипнула скрипка. Среди пауз стучала как пули капель. Южный климат сменился на северный ветер. И такая пошла впереди карусель, Што казалось, сегодня за всё я отвечу. Строгача сгоряча. И посыпался град. Как яйцо у орла, или даже побольше. Полицейский под грибом, как образ Христа, Мне махал и кричал, што кому-то я должен. Светофор продержал минут десять под градом. И куда ни посмотришь - ругаются матом. И "десятка" моя превратилась в дуршлаг. Ну а я - белый флаг, и поехал назад. И не рад от того, што поехал на юг. Развязал этот чёртовый узел с улыбкой. Отдохнул от бумаг и страдальческих вьюг. Ведь не зря мне скрипела щемящее скрипка. Ветровое стекло, а вернее - проём. Сквозь которое ветер забрасывал яйца. Тут кричи не кричи - королевский приём. И на ужин готовятся белые зайцы.
