КНИГА ЕВРОПЫ. РУССКИЙ ФАУСТ
Каждый год 24 мая в России и других странах отмечается День славянской письменности и культуры. Важная дата в календаре любого литератора. Когда автор этих строк стал раздумывать, с какого автора начать это повествование, то практически сразу на книжной полке увидел одну из книг В.В. Кожинова. Да, безусловно, В.В. Кожинов, обладая энциклопедического уровня знаниями о русской словесности, наверняка уже ответил на многие вполне естественные вопросы. Прежде всего стоит обратиться к книге "История Руси и русского слова". Цитирую по электронной версии произведения. Далее, слово всегда играло в отечественной истории неоценимо важную роль. Могут сказать, что правильнее было бы озаглавить книгу «История Руси и русской литературы». Но Слово является во всей своей мощи уже в русском героическом эпосе – богатырских былинах, которые веками сохранялись в устном и к тому же напевном бытии, и даже записываемые с XI века творения церковной словесности люди воспринимали главным образом из уст священнослужителей, а не из книг. Поэтому в сочинении о Руси уместнее говорить о Слове (прописная буква имеет в виду, что дело идет обо всем объёме русского словесного творчества). ... В течение XVI-XVII веков «Русь» постепенно заменяется наименованием «Россия», которое исходит из византийского варианта произнесения («рос» вместо «рус»). В этой замене выразилось, по-видимому, стремление утвердить статус страны на всемирной сцене (название «Россия» было принято не только в Византии, но и, например, в Италии, тесные связи Москвы с которой установились с 1470-х годов). ... Кроме того, стремясь к действительной основательности исследования, автор уделил очень большое внимание ряду сложных и спорных проблем, имеющих первостепенную важность для осмысления истории Руси, – в особенности, вопросу о времени возникновения и дальнейшей судьбе русского богатырского эпоса (страницы 88-118 книги) и об истории становления игравшего громадную роль в IX-Х веках Хазарского каганата (стр. 192-214). Любопытны строки из незаконченных воспоминаний В. И. Вернадского, продиктованных им в 1943 году. "…передавал мне Георгий (сын-историк. – В.К.), когда он занимался масонством, что его уверяли масоны, что я был членом масонской ложи. И не верили, когда Георгий это отрицал". ... Не кто иной, как Николай Михайлович Карамзин (который ещё в 1784 году, восемнадцатилетним юношей, стал членом масонской «Ложи Златого Венца») писал в 1803 году на страницах влиятельнейшего тогда журнала: «Иногда думаю, где быть у нас гульбищу, достойному столицы, и не нахожу ничего лучшего берега Москвы-реки между каменным и деревянным мостом, если бы можно было там сломать кремлевскую стену… Кремлёвская стена нимало не весела для глаз». ... Между тем историческая оценка петровской эпохи дана, думается, навсегда самим Пушкиным, который не упускал из виду фигуру Петра на протяжении всего своего творческого пути. ... Уже шла речь о времени правления летописного князя Кия (конец VIII – начало IX века). Известно, что затем в Киеве правили его потомки, и, по-видимому, в середине IX века с севера пришел и стал князем Аскольд (более туманна фигура князя Дира, который был или соправителем Аскольда, или же княжил в другое, хотя и близкое время). Далее, опять-таки с севера, пришёл Олег, объединивший Ладожскую и Киевскую государственность. Что касается Ладоги, то там, как известно из германской хроники того времени, уже в 830-х годах существовало достаточно развитое государство во главе с русским каганом (см. об этом ниже), а не позднее середины IX века правил известный всем князь Рюрик, от которого и пришли в Киев Аскольд и затем – согласно летописной дате, в 882 году, – Олег. Образ Олега в летописях явно «раздваивается»: он предстаёт то как воевода, то как верховный правитель, великий князь; есть в летописях различные даты и обстоятельства смерти Олега (вероятнее, двух людей с одним именем) и т.п. Ко всему этому мы ещё вернемся, пока же выдвину гипотезу, что был Олег, правивший в конце IX – начале Х века, и другой Олег, чье правление приходится, по-видимому, на 910-930-е годы. ... Итак, из выводов, которые можно сделать из высказываний В.В. Кожинова, так это то, что богатырские былины были сложены задолго до появления на Руси миссионеров Кирилла и Мефодия, хотя бы на этом основании их нельзя считать изобретателями российской словесности. Одним из миссионерских путешествий Кирилла и Мефодия была поездка в Семендер, столицу Хазарского каганата, после осады Константинополя русским войском. Обращает на себя внимание, что В.В. Кожинов ни слова не сообщает (видимо, из-за отсутствия в его время достоверной информации) о языческом пантеоне Владимира, со дня возведения которого в Киеве в 2030 исполнится 950 лет. Также невооружённым взглядом видны евразийские предпочтения Кожинова.
Каждый год 24 мая в России и других странах отмечается День славянской письменности и культуры. Важная дата в календаре любого литератора. Когда автор этих строк стал раздумывать, с какого автора начать это повествование, то практически сразу на книжной полке увидел одну из книг В.В. Кожинова. Да, безусловно, В.В. Кожинов, обладая энциклопедического уровня знаниями о русской словесности, наверняка уже ответил на многие вполне естественные вопросы. Прежде всего стоит обратиться к книге "История Руси и русского слова". Цитирую по электронной версии произведения. Далее, слово всегда играло в отечественной истории неоценимо важную роль. Могут сказать, что правильнее было бы озаглавить книгу «История Руси и русской литературы». Но Слово является во всей своей мощи уже в русском героическом эпосе – богатырских былинах, которые веками сохранялись в устном и к тому же напевном бытии, и даже записываемые с XI века творения церковной словесности люди воспринимали главным образом из уст священнослужителей, а не из книг. Поэтому в сочинении о Руси уместнее говорить о Слове (прописная буква имеет в виду, что дело идет обо всем объёме русского словесного творчества). ... В течение XVI-XVII веков «Русь» постепенно заменяется наименованием «Россия», которое исходит из византийского варианта произнесения («рос» вместо «рус»). В этой замене выразилось, по-видимому, стремление утвердить статус страны на всемирной сцене (название «Россия» было принято не только в Византии, но и, например, в Италии, тесные связи Москвы с которой установились с 1470-х годов). ... Кроме того, стремясь к действительной основательности исследования, автор уделил очень большое внимание ряду сложных и спорных проблем, имеющих первостепенную важность для осмысления истории Руси, – в особенности, вопросу о времени возникновения и дальнейшей судьбе русского богатырского эпоса (страницы 88-118 книги) и об истории становления игравшего громадную роль в IX-Х веках Хазарского каганата (стр. 192-214). Любопытны строки из незаконченных воспоминаний В. И. Вернадского, продиктованных им в 1943 году. "…передавал мне Георгий (сын-историк. – В.К.), когда он занимался масонством, что его уверяли масоны, что я был членом масонской ложи. И не верили, когда Георгий это отрицал". ... Не кто иной, как Николай Михайлович Карамзин (который ещё в 1784 году, восемнадцатилетним юношей, стал членом масонской «Ложи Златого Венца») писал в 1803 году на страницах влиятельнейшего тогда журнала: «Иногда думаю, где быть у нас гульбищу, достойному столицы, и не нахожу ничего лучшего берега Москвы-реки между каменным и деревянным мостом, если бы можно было там сломать кремлевскую стену… Кремлёвская стена нимало не весела для глаз». ... Между тем историческая оценка петровской эпохи дана, думается, навсегда самим Пушкиным, который не упускал из виду фигуру Петра на протяжении всего своего творческого пути. ... Уже шла речь о времени правления летописного князя Кия (конец VIII – начало IX века). Известно, что затем в Киеве правили его потомки, и, по-видимому, в середине IX века с севера пришел и стал князем Аскольд (более туманна фигура князя Дира, который был или соправителем Аскольда, или же княжил в другое, хотя и близкое время). Далее, опять-таки с севера, пришёл Олег, объединивший Ладожскую и Киевскую государственность. Что касается Ладоги, то там, как известно из германской хроники того времени, уже в 830-х годах существовало достаточно развитое государство во главе с русским каганом (см. об этом ниже), а не позднее середины IX века правил известный всем князь Рюрик, от которого и пришли в Киев Аскольд и затем – согласно летописной дате, в 882 году, – Олег. Образ Олега в летописях явно «раздваивается»: он предстаёт то как воевода, то как верховный правитель, великий князь; есть в летописях различные даты и обстоятельства смерти Олега (вероятнее, двух людей с одним именем) и т.п. Ко всему этому мы ещё вернемся, пока же выдвину гипотезу, что был Олег, правивший в конце IX – начале Х века, и другой Олег, чье правление приходится, по-видимому, на 910-930-е годы. ... Итак, из выводов, которые можно сделать из высказываний В.В. Кожинова, так это то, что богатырские былины были сложены задолго до появления на Руси миссионеров Кирилла и Мефодия, хотя бы на этом основании их нельзя считать изобретателями российской словесности. Одним из миссионерских путешествий Кирилла и Мефодия была поездка в Семендер, столицу Хазарского каганата, после осады Константинополя русским войском. Обращает на себя внимание, что В.В. Кожинов ни слова не сообщает (видимо, из-за отсутствия в его время достоверной информации) о языческом пантеоне Владимира, со дня возведения которого в Киеве в 2030 исполнится 950 лет. Также невооружённым взглядом видны евразийские предпочтения Кожинова.