Лысая Гора
Голгофа поросла дремучим лесом непроходимо спутанных волос. Благую весть нам огласила пресса, что облысенье бурно началось. Возникнет Лысая гора в дальнейшем (быть анонимным источник пожелал), И всем известный «Brocken International» здесь открывает главный филиал. На презентацию заявятся «Black Sabbath». Они исполнят свой горячий хит, И президент фон Тойфель плюнет в небо и кулачком корявым погрозит. Прибудет вся преступная элита, за ними политический бомонд. Немало водки будет в глотки влито. Всё завершит разбор показа пляжных мод. А после презентации работа, как в адских автоклавах, закипит: При входе встанут прочные ребята; курьеры побегут со всех копыт; Начнут агенты завлекать клиентов, и в сейфах заведётся чёрный нал. Под кипами невнятных документов исчезнет жирный мистер Криминал, И президент, ладошки потирая, пришёптывая чепуху и чушь, Расширит связи до и от Урала, скупая сонмы полусонных душ. За бусы из стекла, за хлам и мусор владельцы их беспечно продадут. Тут ими сортировщики займутся, переберут полуживой продукт. Кто бесноват, те попадут в фашисты, а исполнительные – в киллеры и в СМИ, А кто совсем ни к чёрту не годится, тем запретят себя считать людьми, И если всё пойдёт по бизнес-плану, то все часы однажды вспять пойдут. От суматохи этой окаянной проснётся безобразный русский бунт. © Николай Шершнев, 1997
Голгофа поросла дремучим лесом непроходимо спутанных волос. Благую весть нам огласила пресса, что облысенье бурно началось. Возникнет Лысая гора в дальнейшем (быть анонимным источник пожелал), И всем известный «Brocken International» здесь открывает главный филиал. На презентацию заявятся «Black Sabbath». Они исполнят свой горячий хит, И президент фон Тойфель плюнет в небо и кулачком корявым погрозит. Прибудет вся преступная элита, за ними политический бомонд. Немало водки будет в глотки влито. Всё завершит разбор показа пляжных мод. А после презентации работа, как в адских автоклавах, закипит: При входе встанут прочные ребята; курьеры побегут со всех копыт; Начнут агенты завлекать клиентов, и в сейфах заведётся чёрный нал. Под кипами невнятных документов исчезнет жирный мистер Криминал, И президент, ладошки потирая, пришёптывая чепуху и чушь, Расширит связи до и от Урала, скупая сонмы полусонных душ. За бусы из стекла, за хлам и мусор владельцы их беспечно продадут. Тут ими сортировщики займутся, переберут полуживой продукт. Кто бесноват, те попадут в фашисты, а исполнительные – в киллеры и в СМИ, А кто совсем ни к чёрту не годится, тем запретят себя считать людьми, И если всё пойдёт по бизнес-плану, то все часы однажды вспять пойдут. От суматохи этой окаянной проснётся безобразный русский бунт. © Николай Шершнев, 1997
