Пётр Ильич Чайковский. «Итальянское каприччио», оп.45.

Исполняет Симфонический оркестр Москвы «Русская филармония», дирижер - Михаил Юровский. В тот жизненный период, который биографами Чайковского принято называть «годами скитаний», Петр Ильич много путешествовал, посещая различные города Европы. Зимой 1979 года дорога странствий привела его в Рим. Знакомясь с достопримечательностями города и его предместьями, изучая шедевры итальянского изобразительного искусства и зодчества, маэстро посетил много уникальных и красивейших мест. Всё увиденное оставляло у композитора восторженные впечатления, но особенно его поразили скульптуры Микеланджело и картины Рафаэля. Помимо этого, ещё одно событие, в то время происходящее в Риме, запало в душу маэстро и оставило в ней неизгладимый след - это знаменитый римский карнавал с его кипучим весельем, танцевальными мелодиями и красочными шествиями. Итальянская столица, сочетавшая в себе древнее величие и неутомимую кипучую жизнь, изумила Петра Ильича настолько, что у него возникло желание написать музыку, в которой колоритно отразилось бы всё увиденное в путешествии по Италии. Не откладывая в долгий ящик, композитор приступил к работе над новым произведением. Одни темы он взял из музыкальных сборников, а другие по памяти, услышанные на улице, записал сам. В начале февраля «Итальянское каприччио», а именно так Чайковский назвал своё новое детище, в черновом варианте было закончено. Инструментовку он отложил до весны, потому что намеревался сделать её, вернувшись на Родину, в спокойной обстановке. Так и произошло: в середине мая, находясь в Каменке у своей любимой сестры Александры, маэстро полностью завершил работу над своим новым сочинением. Каприччио начинается яркой фанфарной темой. По словам брата композитора, это «итальянский военно-кавалерийский сигнал, раздававшийся ежедневно вечером в отеле «Констанци», выходившем одной стороной окнами во двор казарм кирасиров». Его продолжают светлые яркие аккорды медных духовых инструментов, которые далее становятся аккомпанементом лирической мелодии струнных. Она растет, развивается, становится все более взволнованной и, наконец, на кульминации, вновь звучат фанфары. Следующий, центральный раздел каприччио открывается мягким экспрессивным, чуть покачивающимся напевом, который интонируют гобои в терцию на фоне отрывистых звуков струнных басов. Эта тема также широко развивается, доходя до мощной кульминации в tutti, после чего появляется новая быстрая, темпераментная мелодия. Ее исполняют флейты и скрипки, противосложением вступает соло валторны. Обе мелодии звучат на фоне танцевально-маршевого ритма, «отбиваемого» струнными особым приемом «прыгающего смычка». Новая тема, беззаботная и грациозная, у струнных (кроме контрабасов) завершает праздничный раздел. Возвращается лирическая, полная томления и печали мелодия, в которой появляются стонущие ниспадающие хроматические ходы. Но внезапно ее характер меняется: начинается стремительная легкая тарантелла. Постепенно она завоевывает весь оркестр. Рождается образ бурного народного веселья, карнавальной праздничности. На кульминации появляется тема, впервые звучавшая у гобоев. Теперь она интонируется мощно, в расширении, tutti, сопровождаемая фанфарами, ударами тарелок, бубна, литавр и большого барабана. Это вершина празднества, его апофеоз. Внезапно на фортиссимо все обрывается. Очень тихо, на фоне длящегося тона контрабасов, еле слышного рокота литавр и отрывистых аккордов фаготов возникает тема тарантеллы (соло кларнета) в темпе presto. Она перебрасывается от одного инструмента к другим, снова разрастается в неудержимом вихревом движении, все более ускоряясь. Отдельные мотивы сменяют друг друга, как в калейдоскопе. Мощные аккорды обрывают каприччио.