Костёр (Я отрицаю то, что вне понятия...)
Я отрицаю то, что вне понятия, Где сытый учит жить, где брат идёт на брата. Где правда – медный грош, а ложь – в цене рубля, Где под иконой бес держит у алтаря. Каменный рву цветок – смерть обывателю! Кто душу променял на гну́сную симпа́тию. И превращаю май в жуткий степной февраль, Мне надоело всё... а может, чего-то жаль. А может, чего-то жаль... Да только память – дым. Как по дороге шёл, седой и молодой. Как ветер куртку рвал, как выла за стеной Собакою тоска по родине, родной... А может, чего-то жаль... Да поздно слёзы лить. Осталось только жить. Точнее, до-жи-вать. И каменный цветок в ладони растирать, И молча в синеву февральскую кричать. Мне снится по ночам один и тот же сон: Не то барак в тайге, не то пустой перрон. И вроде бы костёр, и тянутся к огню Все те, кого любил, все те, кого кляну. И в пламени его – ни боли, ни стыда. Горит моя судьба, как вешняя заря Смывает облака, уносит в никуда... Лишь бы горел костёр, не гаснул никогда. Может, опять костёр пламя своё взовьёт! Скажет тогда немой, слух обретёт глухой! Дым этого костра слепому зрение даст, Лишь бы горел костёр, только бы не погас! Только бы не погас... средь ледяных полей, Средь равнодушных лиц и продавшихся друзей. Только бы не погас... последний мой маяк, Чтоб не свихну́ться мне, не сгинуть просто так. Только бы ветер был... и не принёс беду. И не залил бы дождь – всё превратив в золу. Чтоб не остался я в промозглой тишине С обугленной душой на выжженной земле... Я отрицаю то, что вне понятия... Смерть обывателю... Я отрицаю то, что вне понятия... Каменный рву цветок... Я отрицаю то... что не сумел понять. И не сумел простить. И не сумел обнять. Я отрицаю то, что вне понятия...
Я отрицаю то, что вне понятия, Где сытый учит жить, где брат идёт на брата. Где правда – медный грош, а ложь – в цене рубля, Где под иконой бес держит у алтаря. Каменный рву цветок – смерть обывателю! Кто душу променял на гну́сную симпа́тию. И превращаю май в жуткий степной февраль, Мне надоело всё... а может, чего-то жаль. А может, чего-то жаль... Да только память – дым. Как по дороге шёл, седой и молодой. Как ветер куртку рвал, как выла за стеной Собакою тоска по родине, родной... А может, чего-то жаль... Да поздно слёзы лить. Осталось только жить. Точнее, до-жи-вать. И каменный цветок в ладони растирать, И молча в синеву февральскую кричать. Мне снится по ночам один и тот же сон: Не то барак в тайге, не то пустой перрон. И вроде бы костёр, и тянутся к огню Все те, кого любил, все те, кого кляну. И в пламени его – ни боли, ни стыда. Горит моя судьба, как вешняя заря Смывает облака, уносит в никуда... Лишь бы горел костёр, не гаснул никогда. Может, опять костёр пламя своё взовьёт! Скажет тогда немой, слух обретёт глухой! Дым этого костра слепому зрение даст, Лишь бы горел костёр, только бы не погас! Только бы не погас... средь ледяных полей, Средь равнодушных лиц и продавшихся друзей. Только бы не погас... последний мой маяк, Чтоб не свихну́ться мне, не сгинуть просто так. Только бы ветер был... и не принёс беду. И не залил бы дождь – всё превратив в золу. Чтоб не остался я в промозглой тишине С обугленной душой на выжженной земле... Я отрицаю то, что вне понятия... Смерть обывателю... Я отрицаю то, что вне понятия... Каменный рву цветок... Я отрицаю то... что не сумел понять. И не сумел простить. И не сумел обнять. Я отрицаю то, что вне понятия...